Отчего русские так ненавидят своих? За что, почему? На днях, сидя в маленьком ресторане при Нюрбургринге, я снова стал свидетелем проявления этой непонятной ненависти. На этот раз в форме красочного рассказа, героем которого стала Marussia, новый спорткар российского производства. Говорящий выступал с таким жаром, что, казалось, ещё немного — и видавшие виды стены ресторанчика охватит пламя. Складная речь оратора изобиловала ярчайшими эпитетами, сравнения на равных боролись с метафорами, везде пестрели гиперболы, отовсюду лезли литоты... Его мотор по выработке стилистических фигур работал на высоких оборотах, но по всему было видно: бензина там ещё полный бак. Хотя с первых секунд основная мысль была уже ясна: Marussia есть полное и непререкаемое дерьмо. Стоит отметить, что держащий речь неслучайно так легко жонглировал выразительными средствами русского языка. Как профессиональный журналист, он не только умел говорить, но и предмет разговора вроде бы знал. Он видел его своими глазами во Франкфурте. А увиденное, де, только убедило его в том, что зваться машина должна не иначе как «марашей-парашей». Почему? Потому что «там Фоменко».

Потому что «ну что может там у них получиться?» Потому что «сделано в России — это приговор».

От такой безапелляционности и мой мозг включился в работу. Я люблю хороших ораторов, но ещё больше — талантливых спичрайтеров. И терпеть не могу зияющие прорехи в «базе». Спрашиваю: — Вы ездили на этих машинах? — Нет, — был ответ. — Вы разговаривали с теми, кто их проектировал? — Нет. — А видели ли вы, что происходит в процессе эксплуатации с подобными мелкосерийными машинами, сделанными не в России? С теми же Спайкерами, к примеру. Разговаривали ли с несчастными владельцами такой техники? Ах, тоже «нет»? Достаточно было трёх вопросов, чтобы понять: источник неприязни к «Марусе» — лезущая из всех щелей харизма Фоменко. Причём какой именно из талантов Николая Владимировича был виноват в том, что проклятье героя вечера пало и на его автомобильный проект, мне выяснить так и не удалось. Лично я оказался на стороне создателей «Маруси» исключительно по воле спора. Я не хочу быть адвокатом славянофилов. Я не ездил ни на купе Marussia B1, ни на B2 и имею все основания сомневаться в качестве товара. Над шутками Фоменко я тоже не смеюсь. Но я не прочь сменить минус на плюс, я устал от огульной критики и хочу радоваться достижениям своих. Я хочу искренне гордиться своей страной и её людьми (только без гей-гламура а-ля рюс Bosco di Ciliegi — этого не надо).

Повод для взвешенного патриотизма — вот чего мне дайте!

В итоге, когда скептический оратор спросил меня, чего это я так ратую за «фоменковскую парашу» и откуда у неё взялось право на жизнь, я рассказал ему старый британский анекдот про собаку, которая лижет balls просто because it can. Потому что может. Я понадеялся, что он поймёт мой намёк: наличие яиц всегда важнее хорошо подвешенного языка.